Территория культуры

Режиссер Станислав Говорухин снял фильм, который сметал людей с улиц и гнал к телевизорам. Это был не успех – триумф! Но сначала братья Аркадий и Георгий Вайнеры написали детектив «Эра милосердия», в основу которого легли два уголовных дела…

В первом фигурировали жестокие и долго неуловимые бандиты, которые орудовали в подмосковном Красногорске. Но с ними, разумеется, покончили.

   Гоголь остро ощущал свою нерасторжимую связь с Родиной, предчувствовал заповеданную ему высокую миссию. Он благословил русскую литературу на служение идеалам добра, красоты и правды. Все отечественные писатели, по известному выражению, вышли из гоголевской «Шинели», но   никто из них не решился сказать подобно Гоголю: «Русь! Чего же ты хочешь от меня? Какая непостижимая связь таится между нами? Что глядишь ты так, и зачем всё, что ни есть в тебе, обратило на меня полные ожидания очи?..»   (здесь и далее выделено мной. – А.Н.-С.)
Писатель был воодушевлён идеей патриотического и гражданского служе-ния: «Назначение человека – служить, – повторял автор «Ревизора» и «Мёртвых душ». – И вся наша жизнь есть служба».  «Писатель, если только он одарён творческою силою создавать собственные образы, воспитайся прежде всего как человек и гражданин земли своей…»

Весной 1893 года состоялся  очередной выпуск Павловского института  благородных девиц в Санкт-Петербурге. Все шло по определенному и  не подлежащему переменам, как и  сама жизнь в стенах института, регламенту. На другой день после экзаменов лучших везли во дворец для получения  медалей из рук государыни Марии  Федоровны, под попечительством  которой находились Смольный, Екатерининский, Николаевский, Патриотический и Павловский институты. Среди воспитанниц Павловского  института была и Лидия Алексеевна Чурилова (1875 - 1937), вскоре получившая всероссийскую  и европейскую известность как  Лидия Чарская (псевдоним).

Имениями Тургенева с конца 1866 года до середины 1870-х годов управлял Никита Алексеевич Кишинский, о нечестности которого молва распространилась весьма широко. В те же годы, Лесков работал над романом «На но¬жах» (1871). Лескову («В литературе меня считают орловцем», – неоднократно подчёркивал он), не прерывавшему связей со своей «малой родиной», были известны эти факты. Нечистый на руку управляющий Тургенева, который  распоряжался таким образом, что буквально разорил писа¬теля, послужил одним из реальных прототипов Кишенского в романе «На ножах».

Нет в истории русской живописи художника, более непохожего на мирного живописца, напоминающего всей своей судьбой скорее солдата, исполнившего воинский долг, чем вдохновенного маэстро свободных искусств. Он и вышел из воинской среды, из сообщества офицеров флота, и, занявшись живописью, сохранил глубокую приверженность ко всему строю воинской жизни, прежде всего – к упорному достижению цели, что так свойственно именно военному человеку. Этого художника звали Василий Васильевич Верещагин.

Актёр Михаил Сиворин стал известен широкой публике после того, как исполнил главную роль в картине санкт-петербургского режиссёра Алексея Рыбина «Скоро всё кончится». Всеми отмечается мощный драматический талант Михаила, что, возможно, со временем поставит его в число наиболее известных отечественных артистов. Но говорить о Сиворине начали много раньше: ценители театрального искусства узнали его после спектаклей «Допрос» и «Ты чё такой похнюпый?», созданных на основе произведений Захара Прилепина.

Лето 1917 года Иван Бунин провел в своем имении, в селе Глотово Елецкого уезда Орловской губернии. Он не хотел видеть кипящий, ощетинившийся штыками Петроград, Москву, где тоже все клокотало и бурлило.

24 августа / 6 сентября 2017 года исполняется 200 лет со дня рождения Алексея Константиновича Толстого – писателя, долгое время находившегося словно на «периферии» нашего общественного сознания и до сих пор, кажется, не оцененного по достоинству. Определенную роль в этом сыграли не только отрицательные отзывы «демократической критики» XIX столетия и прохладное отношение советского литературоведения к творчеству убежденного монархиста, но и некоторая инерция читательского восприятия, которая отвела А.К. Толстому довольно узкую нишу «чистого искусства» и всерьез не считалась с его духовно-философскими поисками и обретениями, как будто малозаметными на фоне таких масштабных явлений, как Л.Н. Толстой и Ф.М. Достоевский.